Он лежал и не двигался. Просто смотрел в потолок. Потом на экран сотового телефона, ни одного звонка, ни одной смс. Казалось, весь мир забыл про него. На экране горели часы, минуты сменялись мучительно долго. Затем он в тысячный раз рассматривал приборы, подключённые к его организму. Хотелось дёрнуть и разом избавится от «пластмассовых оков», перевернуть все эти экраны с диаграммами, прошмыгнуть быстренько по коридору и бежать… На свободу, на свежий воздух. А ещё безумно хотелось спать, но как назло его одолела бессонница, да и мысли в голове не давали уснуть. Уже два часа ночи, а сна ни в одном глазу.
К тому, что у него нет правой руки он стал привыкать. Очередная волна размышлений о своей жизни накрыла его. В последнее время он часто думал о том, как ему дальше жить. И вот снова. Одно по одному. Иногда, именно с такими мыслями он проваливался в сон. Не надолго, на каких-нибудь пол часа. А потом снова просыпался. Смотрел на стены, на потолок, на часы, что на телефоне, на приборы подсоединённые к нему. Он уже чётко различал их очертания в темноте. Знал каждую мельчайшую деталь, но всё равно смотрел. Потому что делать ему здесь было больше нечего.
Кажется тишина. Забыться сном.
— Ну, привет! Друг ты мой любезный!
— Ты кто?
— А тебя здороваться не учили, нарколыга хренов!? – тон голоса возрос.
— А почему я должен с тобой здороваться?
Во мраке раздался громкий смех. И голос ещё громче ответил:
— Скажи, что мы ещё незнакомы! – и опять рассмеялся.
— Да кто ты? Твою ж ты мать, говори!
— Я — это ты! Точнее ты – это я! Хотя сам точно не знаю, кто есть кто, запутался. Но знаю, что мы как-то связаны.
Он уже свыкся с мраком, и стал лучше видеть окружающую обстановку. Он был в какой-то комнате, где не было ни дверей, ни окон. Искусственного освещения не было тоже. Вдруг он заметил где-то в углу два огонька. Что фыркнуло в темноте. А потом два огонька, как бы подскочили вверх. Он всё ещё лежал на полу, когда мрак вокруг двух огоньков немного расселся. Какого же было его удивление, когда он увидел, что на раковине сидела, хлопая глазами, сова!
— Что я ещё и с ума сошёл? Мне совы мерещатся! Говорящие… — сказал он и вскочил на ноги.
— Да ты не бойся. Во-первых, я не сова, а филин. Во-вторых, что ты так взволновался? Или может ты, животных не любишь?
— Я не люблю, когда мне кажется, что я сними говорю. Понимаешь в плане различных средств, расширяющих сознание, опыт у меня большой, и ничего хорошего не происходит, когда ты вдруг начинаешь говорить с животными или пытаешься ухватить за хвост саблезубого тигра, а вместо этого хватаешь какую-то тёлку в трамвае за косичку!
— Да, говорю же тебе, успокойся. Со мной ты можешь поговорить. Тем более здесь, где тебя никто не видит. Или даже несмотря на это тебя беспокоит мнение окружающих?
— Да мне по хуй на мнение окружающих! И на филинов говорящих мне тоже по хуй!
В это раз филин ничего не ответил, спрыгнул с раковины, расправив крылья и устремился в полёте прямо на него. И как будто вырос в размерах, особенно глаза. Он испугался и снова упал на пол. Филин же подлетел к потолку и расположился на шкафу. Пока тело прибывало в состоянии шока на полу, филин выдержал гроссмейстерскую паузу и прошёлся клювом по перьям. Мрак вокруг филина рассеялся, и там где он сидел стало светло.
— Это, конечно хорошо, что мнение окружающих, мягко говоря, не играет для тебя роли. Но с другой стороны, сам подумай, куда это тебя в итоге привело? Лежишь на больничной койки, с ампутированной правой конечностью…
— Без тебя знаю! Ну, а что ты хочешь? Руку я себе уже не верну! Буду так жить! Мне и так хорошо!
— Может тебе для разнообразия и ногу ещё отпилить?
— И без руки жить можно, вот выйду из больницы, найду себе работу, и всё у меня хорошо будет!
— Позитивное мышление? Что ж тоже не плохо. Попытайся себя убедить в том, что у тебя, как у ящерицы конечность вырастет. Может и правда вырастет.
— Издеваться надо мной собрался? Петух грёбанный!
— Говорю же тебе, что я филин! У тебя что в школе по биологии было?
— Где я!? И какого чёрта я тут делаю!??
— Ладно, ладно. Допустим, ты здесь, потому что ты сейчас не в другом месте, а пришёл ты сюда, чтобы со мной поговорить.
— И чё?
— Доставай его из своих штанин, и бросай через плечо.
— С тобой поговоришь, — усмехнулся он, махнул на филина рукой и стал ощупывать стены комнаты руками в поисках выхода.
В том месте, где была раковина, теперь осталось только мокрое пятно. Он обошёл полностью всю комнату, вдоль стен. Но нигде, даже на малейший выступ не наткнулся. Везде была сплошная гладкая стена. Настало время обследовать и шкаф. Всё это время филин зорко наблюдал за ним, не издав ни единого звука. «Так даже лучше» — думал он, — «животные должны молчать, а люди говорить».
— Вот и помалкивай животное!
— Чтоб тебя!…
Шкаф был очень тяжёлый, как будто сверху донизу набит кирпичами. Сдвинуть его не представлялось возможным. Попробовал дёрнуть за дверцу. Со скрипом дверца подалась вперёд – шкаф был полностью пустой. Шагнул вперёд, ощупывая перед собой пространство. Дверца толкая его в спину, резко захлопнулась, теперь он сидел в шкафу, где было ещё темнее и теснее, чем в комнате. Сверху послышалось шкрябанье когтей по шкафу, шаги и приглушённый голос филина:
— И как это у тебя получается? Забравшись в самую жопу, от куда нет выхода, найти ещё более глубокую и забраться в неё!?
Эти слова взбесили человека, он начал прыгать и раскачивать шкаф. В итоге деревянный ящик повалился на пол дверцами вниз. В довесок, при падении он получил удар по затылку задней стенкой шкафа.
— Нет, у тебя явно талант! Как же ты теперь хочешь выбраться от туда?
Он пришёл в себя. Почесал правой рукой в том месте где-был ушиб и вдруг опомнился. «Правая рука! Как я сразу не догадался! Я же сплю!» В этот момент он резко вскочил на кровати, открыв глаза, сразу посмотрел на право. Но руки не было. Его бросило в холодный пот.
Вы так же можете подписаться на рассылку новых статей из моего блога по E-mail.